Вопрос, практически, жизни и смерти: как разбить батарею?
Собственно, артиллерист в доме я. То есть ракетчик. Ну, то есть привелось начинать на таком заводе, где ракеты делали. А кавалеры – пацифисты. Муж надорвался на военно-строительных работах в армии, потому и ненавидит этакое строевое, пахнущее сапогами, от всей души и всех её фибров. А сыниша – даже не водолаз-четвероглаз, а вообще «аквариумы» на глазах, минус незнамо сколько, поэтому до третьей мировой войны в отпуске.
Поэтому разбить – должно бы считаться по моей части. Но она, батарея, зараза этакая, весит сто сорок кило. Прописью пишу, сто сорок, чтобы ни один жулик лишнего нолика не подставил. А это для меня-таки запредел. Трансцензус, как писал великий антисоветский физик Мах.
Вся беда в том, что для них обоих – тоже.
Поменять-то батарею, старый чугунный радиатор об одиннадцати рёбрах – конечно, не баран чихнул, не в ноль секунд. Но задачка решаемая. И была штатными средствами решена. Приглашённый сантехник вырезал старый и поставил новый, а старый вдвоём запихнули на лоджию.
В итоге дверь на лоджию не закрывается, потому что там не один же радиатор. А всё, что нажито непосильным трудом! Два велосипеда, лыжи, вёдра, сапоги, банки для консервирования, найденная на помойке вязанка плинтусов, старая стиральная машинка и уйма коробок – ото всей бытовой техники, что когда-либо покупалась, потому что евроидиоты требуют хранить всю упаковку, иначе летит гарантия.
А у нас, хоть и Европа, но не Рим и не Париж. А Ингерманландия. Сейчас за бортом двадцать два градуса, но будет и сентябрь, а там и… Не буду никому настроение портить.
Так что вопрос, практически, жизни и смерти. Как разбить или куда деть батарею. Пронести по всей квартире до выхода – миссия невыполнима. Силами двух нестроевых, взвода маломощных хлипаков – никак. Значит, разломать на части. И тогда уж. Чугун ведь хрупкий.
Договорились с мужниным батей, со свекром, значит. Достал болгарку. Берёт её сыниша и режет. По старому шву. Вдруг треснет? Одиннадцать рёбер – это ж, значит, она наращённая, стандарта такого не было. Искры, железная пыль, дым – прям Маяковский, первые пятилетки! Режет, режет – и стоп. Упёрся.
– Надо снять защиту, – это дед, то есть свёкор. Восемьдесят лет, сам уже и не видит почти, и руки-крюки. Но везде командует, всё знает.
Один знакомый врач говорил: профессор — тот может сомневаться, а фельдшер всегда знает всё.
Мы-то с сыном видим: режущий край диска от корпуса выступает всего сантиметров на пяток. Трубу водопроводную срезать. А ребро батареи – там надо сантиметров десять от края диска до корпуса. И не в защите дело, не в накладочке от разлёта опилок.
Сыниша парень ловкий и неглупый, студент, будущий инженер-корабел. Где смог – подсунулся, прорезал проклятую чугунину. Авось треснет.
– Неси молоток потяжелее!
Бах, бах, бабах!
Дед на заднем плане вьётся комариком: ну когда же эти двое послушаются. Или сами догадаются снять защиту. Чтоб ещё немножко прорезать.
Бах, бах, бабах!
А она, стерва, не только не трескается, но и на разрезе – явно не чугун. Стальная, мерзавка! Не хрупкая.
Дед обиделся совсем и уехал.
Нестроевики устали и пригорюнились. Руки-ноги устали – самое время включить мозги.
– Если вызвать грузчиков?
– Дед обидится.
– На помойке валяются кирпичи. Если принести, да постепенно, по кирпичику, подкладывать? Вы ж на одно-то ребро сможете приподнять?
Это чтоб в окно потом вывернуть. У нас можно, первый этаж, под окном практически парк.
– Они с раствором, ты даже штуку не подымешь.
– А если домкрат?
– Там ручку вертеть негде, в пол упрёшься.
– Да не ручечный, не механика! Гидравлический.
– Это ж как паровоз под мышкой принести!
– Остаётся вручную, ножовочкой…
– Ага, как Паниковский. Они пилили гири. Сколько ж времени займёт?
– Овод-Монтанелли тоже мне!
– Ну, у того-то времени было…
– Не скажи. Наперегонки с костлявой.
– Ребят, мы сможем через всю квартиру. Так шкафы таскали! На ковровой дорожке, тканой.
– Да ты что, мам! Сто раз сказано – нет!
И голос у сына сценически рыдающий. В отца, тот-то артист. Полжизни в культуре и просвещении: в Доме культуры работал, в школе, в телевидении.
Муж опять молотком – бах, бах, бабах! Звон чистой стали. Разбить эдакое – нереально.
Но, видно, от этого бабаха все озлились до нужной кондиции. Муж спрашивает:
– А мы сможем встать там все трое, втроём навалиться – и в окно? Вот по этим штукам, как по сходням? – и показывает монтировку, дедом оставленную, и старый съёмный турник, жил одно время в дверях детской. Две полированных стальных палки.
– Сможем. Только надо окно раскрыть полностью. Разобрать, что свалено в углу.
Разбираем. Становимся.
– Сначала вот на эту лавочку!
Кавалеры приподнимают батарею на полтора ребра. Подсовываю лавочку. Передышка. Беремся втроём.
– Батар-рея-а, пли! – выдыхает муж.
И пошла! Выжали, толкнули, перевернули – у-у-ух! Долгий грохот с отзвоном. Рухнула и не разбилась, скотина такая!
– Дава-а-ай!
В азарте боя муж мечет в окно всё, что уже точно не понадобится: какие-то палки, железное гнутьё. Целясь железяками в неё, непробойную. В лоджии становится всё просторнее и просторнее.
Наконец вдогонку летит последний довод короля: хранившаяся с незапамятных времён запасная батарея, тоже чугунное старьё, но меньшего размера.
Баба-а-ах!
– Мы её разбили! – провозглашает сын, высунувшись в окно. Две батареи лежат друг на дружке. У одиннадцатирёберной чушки падением меньшей вышиблено одно ребро.
Бежим вниз. Нестроевая команда уносит на помойку нежелезный хлам. И кантует уже начавшую ломаться батарею.
– Чтоб хрястнулась посильнее! – оборачивается ко мне муж. Всё по Пушкину: движенья быстры, он прекрасен, он весь как божия гроза. Чушка бухается ещё разик – и трескается пополам! С воплями победителей мамонта отец и сын разнимают половинки.
– Она всё-таки сломалась! – кричит сыниша. Типичный Карлсон.
Сговариваться с металлоломщиками – их задачка. А я поднимаюсь – прибраться. Мою пол на лоджии. Там можно нагнуться. Можно ползать, если надо достать что-нибудь из угла. Можно провести тряпкой и смыть железную труху. А можно повспоминать анекдот про «возьми овец своих в дом свой». Были в моей жизни моменты абсолютного счастья, этак пяток или десяток. Вот и ещё одним стало больше.
